Кристина Романовская: Агробизнес в женских руках

© Из личного архива Кристины Романовской

Семенной завод, цифровой свинокомплекс — и это только начало. Агрохолдинг «Лазаревское» — это не просто семейный агрохолдинг, а настоящий флагман инноваций. Внедрение искусственного интеллекта, автоматизация процессов и собственные ИТ-стартапы — всё это уже сегодня меняет облик привычного животноводства не только в регионе, но и в целом в стране.

О том, как цифровые технологии помогают экономить миллионы, о планах «Лазаревского» на международной арене и строительстве нового семенного завода говорим в большом интервью с главой агрохолдинга Кристиной Романовской.

— «Лазаревское» — один из лидеров цифровизации в АПК. Какие проекты сейчас в работе?

— Компания уже пять лет уверенно движется в сторону высокотехнологичного сельского хозяйства, обоснованного бюджетным профитом и повышением экономической устойчивости предприятия. Внедрение искусственного интеллекта, автоматизация процессов, неинвазивные методы контроля — всё это не просто эксперименты, а рабочие инструменты, которые позволяют экономить десятки миллионов рублей. В условиях нестабильной рентабельности АПК это имеет ключевое значение как для устойчивости всего российского сектора, так и в рамках тульского региона, где мы являемся одним из крупнейших налогоплательщиков и работодателей.

С 2024 года цифровой свинокомплекс находится на стадии опытно-промышленной эксплуатации. Система в режиме реального времени отслеживает состояние каждого животного, анализирует привес, выявляет физическое состояние и даже оптимизирует расход кормов. При этом прямого контакта человека с животным не происходит, что дополнительно повышает эпидемиологическую надёжность предприятия и снижает стресс у свиней. Система оповещает о малейших изменениях поведения и самочувствия каждой особи, это позволяет превентивно реагировать ещё до очевидного недомогания.

Кроме того, специалист физически не может объективно оценивать и контролировать такое большое поголовье, а значит, машинное зрение исключает человеческий фактор. По предварительным оценкам, цифровой комплекс при стаде около 60 тысяч свиней позволит экономить в год до 50 млн рублей, но технология — успешная инновация — лишь часть глобальной стратегии агрохолдинга. Параллельно мы заканчиваем строительство собственного семенного завода, чтобы сократить зависимость от импорта и укрепить продовольственную безопасность страны, а ещё обеспечить соседние агрохозяйства материалом, который полностью адаптирован к нашим тульским условиям.

— Что подтолкнуло команду к созданию собственной ИТ-компании? С чего всё начиналось?

— Всё начиналось с желания иметь достаточное количество достоверных данных для того, чтобы управлять агрохолдингом. Инструментом стала цифровизация всех подразделений компании, производственных и обслуживающих. Контроль на всех этапах не мог обойти стороной и свинокомплекс. Обширное поголовье проходит там все стадии — от рождения до убоя. Даже самым выдающимся человеческим возможностям такое количество животных неподвластно. Плюс к этому, не будем забывать, что есть кадровый голод в отрасли. Сколько толковых зоотехников и ветеринаров нужно, чтобы избежать ошибок и выстроить контроль 24/7? Именно поэтому захотелось автоматизировать процессы. В том числе облегчив труд специалистов на местах. Каждый из них — на вес золота.

Проект стал частью всеобъемлющей комплексной программы цифровизации, которая была запущена в агрохолдинге «Лазаревское» в 2021 году. Когда я начала активно заниматься процессом, то подбирала ИТ-компании, которые специализировались бы именно на сельском хозяйстве, могли быть достаточно профессиональными и гарантировали результат, но таковых не оказалось. Я специально посещала отраслевые конференции, форумы, активно реализовывала все возможности нетворкинга. Однако увы, тех, кому я бы действительно поверила и кто мог бы предложить мне разделить партнёрскую ответственность за стартап, я не встретила. Большинство хотело просто отработать, получить деньги, а как там дальше всё ляжет на инфраструктуру и будет работать — вы сами разберётесь. Мне такое не подходило. Тогда пришло понимание, что если и платить за ошибки, то за свои, а не за чужие. Собственно, это и стало мотивацией для создания дочерней ИТ-компании «Лазаревское-Тех».

Сейчас, например, цифровой свинокомплекс вышел на новый этап — масштабное внедрение искусственного интеллекта. При том, что процесс не завершён, технология уже сейчас оптимизирует производство. Каким образом? Во-первых, мы стали видеть ситуацию глобально благодаря тому, что сейчас у нас специалист, который занимается опытно-промышленной адаптацией, ведёт учёт данных. Так, из разрозненного местами пазла сложилась стройная и чёткая картина реальности, и это очень круто. У нас собственная кормовая база и комбикормовый завод, что позволяет экспериментировать с рационом, а также сейчас мы можем быстро видеть результаты.

Самое важное — мы отслеживаем какие-то пробелы в технологии, которых раньше не отмечали. Как только начинаешь видеть реальную точку отсчёта, можешь построить путь до условной следующей позиции, продумать, обосновать и выверить каждый шаг. Раньше мы работали успешно, но не на пределе технологических возможностей. Теперь горизонты сместились, и мы увидели перспективы, о которых даже не подозревали. Важно, что нам не просто удаётся удерживать себестоимость продукции на оптимальном уровне, но даже на ряд позиций понижать её.

Ещё среди результатов, которые были заявлены и реализовались на практике, — снижение коэффициента конверсии корма и увеличение сохранности поголовья. И это далеко не полный список профитов от стартапа. Технология имеет погрешность 2,8% — это минимальные значения, которые в разы превышают человеческий потенциал. В перспективе экономия в 50 млн рублей в год на наше стадо будет только увеличиваться.

— Проект несёт в себе миссию импортозамещения на федеральном уровне?

— Мы не видим границ для применения технологии. Сегодня экспорт российских инновационных технологий в приоритете. Мы доводим стартап до совершенства в промышленных условиях, дорабатываем и завершаем оснащение аппаратного комплекса. Уже сейчас понятно, например, какие камеры установить, как доработать интерфейс и так далее. Становятся очевидны различные тонкие аспекты. Технология сама по себе отдельно от адресных решений не имеет никакой глобальной ценности, потому что это всего лишь идея, которую нужно реализовать. Мы планируем сформировать всё в один большой пакет, который по стоимости будет оптимальным. То есть как трендсеттер и инноватор мы ставим задачу сделать технологию доступной для рынка, потому что продовольственная безопасность, обеспечение планеты белком животного происхождения — это не только про бизнес, это про будущее.

— Если говорить подробнее о планах выхода на рынки БРИКС, какие страны проявляют наибольший интерес к вашим технологиям, какие рынки вы рассматриваете как приоритетные?

— Направления, где едят свинину и её выращивают. Сила стран альянса набирает обороты, и, как мы видим ежегодно, объёмы экспорта растут. Среди возможных партнёров — крупный и средний бизнес, поскольку до определённого поголовья за стадом возможно следить за счёт человеческих ресурсов. Технология будет интересна тем, кто идёт по пути интенсивного развития, понимая, что захватническая бездумная экстенсивная политика уже недоступна и неэффективна, а также тем, кто повышает производительность труда и экономическую результативность.

Ещё одна наша задача — удерживать себестоимость свинины на рыночном уровне, чтобы качественный продукт был доступен широким слоям населения. Сама технология также будет полезна не только сельхозпроизводителям, но и генетикам, что важно в рамках развития в России племенного животноводства, собственных баз животных и так далее.

— К вам поступают предложения о покупке технологии?

— В агрохолдинге «Лазаревское» главное — это качество. Такие стандарты заложили мои родители при создании хозяйства. По сути, мы и есть знак качества. Так было и так должно оставаться. Сейчас у нас уже есть запрос на то, чтобы продавать технологию в том виде, в котором она есть. Но я не принимаю эти предложения. Я отвечаю за всё, что предлагаю своим потребителям, это моя рекомендация. Сейчас я хочу получить доказанные и конкретные цифры в процессе промышленной эксплуатации.

— Это общепринятая практика на рынке ИТ?

— Увы, нет, в том числе поэтому возникла необходимость создать ИТ-дочку агрохолдинга. Многие создатели подобных программ (а их сейчас появилось достаточно на рынке) как раз продают технологию на том этапе, где мы находимся сейчас. Я в единственном лице — заказчик и исполнитель, моё хозяйство с его экономикой, которая для меня очень важна, — это площадка для исследования и апробации. Всё это даёт мне право говорить о том, что это точно рабочая история. Просто что-то разработать и отдать в мир недостаточно.

— Цифровизация — процесс необратимый. Вы как эксперт и человек, знающий ситуацию изнутри, каким видите животноводство будущего?

— Уверена, что мы придём к массовым и доступным инструментам — автоматизированным линиям по производству с минимизированным человеческим фактором. Сейчас очень сильно направление унификации, стандартизации процессов, поэтому полагаю, что решения будут соответствовать ожиданиям большинства. Для тех, кто обладает большим ресурсом и для кого цена не имеет значения, решения будут адаптироваться и дорабатываться, превращаясь в уникальный продукт. Сейчас те, кто имеют ресурс, — двигатели технологий. Это такая бизнес-ответственность — создавать что-то для себя, доводить до идеала и отдавать рынку уже с гарантиями и по доступной цене с доказанным конечным результатом.

Сельское хозяйство — та отрасль, в которой в России не может быть конкуренции, слишком она нестабильна из-за зависимости от самого главного — погоды. В этих условиях нет конкурентов, особенно среди малого и среднего бизнеса. Зато есть соседи, коллеги.

— Что касается искусственного интеллекта, можете привести примеры, как он помог принять оперативные решения в реальных условиях?

— В своей практике я использую его в качестве бизнес-ассистента. Часто в моменте необходимо получить достаточное количество подтверждённой информации из большого числа источников, обработать её, выстроить структурно. Моя кадровая служба очень активно использует искусственный интеллект для того, чтобы создавать обучающие программы для наших сотрудников. АПК находится в условиях кадрового дефицита, нам нужно сокращать количество времени на обучение просто до минимума. Сжатая структурированная теория, тесты, задания и наше введение менторства старших работников на практике на местах — пока всё это видится оптимальным сочетанием. Самому использованию искусственного интеллекта тоже планирую обучать сотрудников, потому что это прикладная возможность быстро создавать системы регламентов. Он является базой управленческого учёта и так далее.

— Возникает ли сопротивление со стороны работников? Например, часто обсуждают, что ИИ заменит людей. Это не могло пройти мимо даже линейных сотрудников.

— У меня уже остро встал этот вопрос, возникающий у любой компании, которая внедряет передовые технологии. Любые изменения большинство людей воспринимает тяжело, а если учесть, что это суперновшество, которое можно сравнить, наверное, даже с промышленной революцией начала прошлого века, то отдельная работа с кадрами просто необходима. Самая распространённая фраза, которую я слышала, когда только начала внедрять всё это пять лет назад, — «мы всегда так делали». Только сейчас это сопротивление сведено уже к минимуму, а до этого, конечно, было очень-очень непросто.

Даже моя вера в то, что у меня что-то получится, в процессе терялась, потому что всё равно одна я или любой другой руководитель в поле не воин — нужна команда единомышленников. Было очень много моей внутренней работы над собой, чтобы не сдаться и преодолеть массовое недоверие. В том числе со стороны моей команды. Это внутренняя работа каждого отдельного сотрудника и его большая заслуга. И я им за это очень благодарна. У кого-то она заняла год, у кого-то два, у кого-то — все пять, а кто-то вообще не выдержал. Но это было жизненно необходимо для бизнеса: геополитическая обстановка, внешнее давление, динамичный вектор рынка, государственные контролирующие органы, которые тоже активно цифровизировали процессы, развитие и создание партнёрских связей — всё это без внутреннего цифрового учёта и перехода на современные форматы невозможно. Без цифровизации компания окажется в вакууме, что равно смерти. Я это понимала пять лет назад. Даже не так. Я это чувствовала и делала, как я видела.

Теперь через пять лет мы вышли подготовленными и даже на опережение — мои люди адаптированы, процессы давно запущены и даже движутся к логическому завершению, в то время как некоторые только вступили на этот путь и, увы, не успевают даже за минимальными государственными требованиями, а не то что за трендами рынка.

— Если говорить о ближайших планах на цифровой свинокомплекс, какие новые модули или функции вы планируете добавить?

— Стартап — это живой организм, он с момента рождения уже находится в динамике и развитии. И, как с ребёнком, до какого-то времени даже не понимаешь, что из него вырастет. Мы со своим проектом естественным способом взрослеем вместе. Когда опытно-промышленная эксплуатация осенью закончится, сможем сказать, что нам ещё хочется что-то добавить. Всегда будет что совершенствовать и чему дообучать модель.

— Генеральный директор «Лазаревское-Тех» — ваш сын Фёдор, внук основателя компании. Тяжело ли работать в семейном бизнесе?

— Очень тяжело. Поэтому я и не работала, пока справлялся мой папа. Сейчас нам с Фёдором удаётся поддерживать какой-то паритет. И, конечно, наши отношения также в динамике — растёт он как профессионал, развиваюсь я. Это неизбежно. Отношения и бизнес — это не какая-то статичная конструкция, где всё так и не иначе. Интересно, как это всё выйдет.

Естественно, мои дети станут наследниками, но в каком это виде будет, я не знаю. Так же, как мои родители, которые ничего не планировали со мной, но получилось всё как нельзя лучше, так и я ничего не планирую, и просто сейчас у нас есть общие интересы — мы с ним вместе «горим» одними большими целями. Возможно, будет какое-то отдаление друг от друга в рамках ведения бизнеса, но мы останемся семьёй. Агрохолдинг «Лазаревское» уже 40 лет является семейной компанией. Дальше у неё есть все шансы оставаться в этом статусе.

— Многие проекты действительно были разработаны вашим отцом, а реализованы вами. Энергоцентр, элеватор. А что ещё?

— При родителях были заложены основы основ стратегии устойчивого развития. И современная модная история полного цикла — от поля до прилавка — тоже началась с них. Цифровой комплекс — это чисто моя идея, потому что у меня лично был такой запрос, а, например, завод по производству семян — идея ещё моего папы. Вообще, к слову, у меня там на полке ещё много его проектов лежит. Прорабатываю по возможности.

Семенной завод был стратегически важным, поскольку это как раз стратегия диверсификации бизнеса, которая позволяет агрохолдингу «Лазаревское» на протяжении сорока лет успешно работать. Всё началось с обычного свинокомплекса. Потом пришло понимание, что животноводство без собственной кормовой базы — убыточная история. Мои родители на тот момент стали одними из первых в отрасли, кто это понял, подключили растениеводство. На рынке тогда не было такого большого выбора хороших кормов, как сейчас.

На самом деле, папа просто хотел делать вкусную колбасу для своих детей, потому что тогда её нигде в магазинах не было. Тогда она «выстрелила» на рынке так, что даже подделки появились. Как дать людям оригинальный продукт? Где продавать, чтобы покупатели были уверены в качестве продукции? Так начали разработку проекта собственной торговой сети «Лазаревские лавки».

Плюс стимулом стало то, что продукт не самый дешёвый на рынке, а другие игроки давали такие условия нам, что для потребителя он стал бы «золотым», а хотелось, чтобы побаловать себя смог каждый. Все любят варёные колбасы, а для них требуется молоко. Также в производстве многих сортов используется говядина. Так папа приобрёл разорившуюся рядом ферму КРС.

Когда я пришла, то стало очевидно: чтобы иметь возможность заниматься растениеводством более профессионально и иметь больший доход, нужны системы хранения, поэтому был построен элеватор. Но изначально его идея тоже папина. Следующим реализовала проект энергоцентра. Этот проект отца долго лежал на полке, но, когда у меня отключили электричество (а животные нуждаются в уходе, температурном режиме и так далее), я поняла, что мы должны быть независимыми от федеральных сетей. Сейчас у нас 80% энергии — собственная, и экономим порядка 60–80 млн рублей в год на электроэнергии.

Логичным этапом диверсификации стал новый семенной завод, который строится именно для того, чтобы снизить себестоимость выращивания зерновых и бобовых культур. Также он успешно оказался в актуальной повестке и интересах рынка на импортозамещение. При закладке проекта пока по планам у нас получалось, что завод станет одним из крупнейших в ЦФО с объёмом в 10 000 тонн продукции в год. Стратегия развития, которую мы выбрали для себя, — это работа с селекционными центрами в качестве опытной площадки для создания новых сортов семян.

— То есть проект станет ключевым для региона?

— Мы видим экономический эффект для себя, но, безусловно, для тульского региона проект тоже важный. Поскольку наши местные хозяйства, во-первых, сэкономят на логистике семян. Во-вторых, получат материал, адаптированный к нашим условиям. В-третьих, он будет высококачественным, ведь, по сути, мы делаем его для себя, чтобы получить хороший во всех смыслах урожай, чтобы все показатели веществ были в норме для кормления нашего поголовья.

— Но работать он будет на всю Россию, правильно?

— Всё верно, можно будет заказать продукцию со всей России, не только внутри Тульской области. Я, конечно, делаю главную ставку всё-таки на местных сельхозпроизводителей. Мы готовы сотрудничать и шире, если логистика будет оправдана. Будем помогать полностью переходить на отечественные сорта. Сейчас тестируем: производим семена пшеницы озимой и яровой, ячмень. Для нас в кормлении очень важны высокобелковые соя и горох.

Ввод в эксплуатацию планируется до конца 2025 года. Сейчас формируем пул покупателей, потому что всё-таки больший объём продукции используем сами, только излишки идут на рынок, поэтому количество партнёров тоже будет ограничено. Но пока есть свободные объёмы. Тестировать свою продукцию мы начали с 2022 года. Высевали на демонстрационных площадях Дня Поля. Уже второй год увеличиваем гектары под нужды семенного завода из собственного банка.

— Вы считаете, что можете полностью импортозаместить данное направление?

— Конечно! У нас идёт активное и успешное развитие российских селекционных центров, запускаются инвестиционные проекты по всей стране. Есть только одно уточнение: всё это без поддержки государства невозможно, потому что очень велики инвестиции. Также и лояльность банковского сектора — обязательная основа для развития импортозамещения в России.

Если бы вы мне три года назад задали этот вопрос, я бы сказала, что, скорее всего, полностью жить на собственном семенном материале страна не сможет, а сейчас — без сомнений. Другой вопрос, что даже если конечный продукт востребованный, то вложения в любом случае будут окупаться долго. Сейчас у нас по семенному заводу срок окупаемости — 7 лет. Тут не обойтись без сравнительно дешёвых заёмных денег и субсидирования.

— Если бы у вас был сейчас неограниченный бюджет, какой прорывной проект вы бы реализовали первым?

— В рамках развития экспорта и с учётом того, что есть проекты, которые окупаются в прямом смысле десятилетиями, я бы построила ферму и комбикормовый завод. Потребление животного белка на мировом рынке растёт. Хочется, чтобы Россия заняла эту нишу, было бы очень почётно внести свой вклад в это.