Дефолт в рационе туляков: к годовщине объявленных Стародубцевым «чрезвычайных мер»

©

Тревожные слухи о скором дефолте возникают в медийном пространстве России с незавидной регулярностью. Падением в финансовую яму соотечественников пугали летом 2018-го, и летом 2019-го, и в середине 2020-го, и в сентябре 2021 года. Мы решили вспомнить, как это было в Туле 23 года назад.

Главное, о чем говорили в стенах тульского «белого дома» осенью 1998 года — новые поправки к губернаторскому постановлению.  Практически через месяц после объявленного в стране дефолта, губернатор Василий Стародубцев законодательно зафиксировал «антикризисные» (они же антирыночные) решения в постановлении «О чрезвычайных мерах по социальной защите населения Тульской области в условиях финансового кризиса в РФ». Документ, в частности, утверждал предельные оптовые и розничные торговые надбавки на уровне 20 процентов, а спектр их применения был существенно сужен.

«Указанные предельные надбавки распространяются на социально значимые товары: хлеб и булочные изделия весом 200 граммов и менее, крупу и макаронные изделия, творог, сметану, масло сливочное, масло растительное, сыры отечественного производства, маргарин, сахар, соль, говядину, свинину, фарш, пельмени, мясо птицы импортное, колбасу вареную, полукопченую, сосиски, сардельки, рыбу свежемороженую, картофель и овощи, спички, мыло хозяйственное и туалетное, синтетические моющие средства, папиросы и сигареты отечественного производства, школьно-письменные принадлежности, тетради школьные, одежду, белье и обувь для детей», — сообщал суть изменений документ. 

Ходили разговоры, что пойти на крайние «антикризисные меры» Стародубцева вынудило давление отчаявшейся общественности. Не все тогда знали, что означает дефолт, но осознавали — это серьезно. А перед региональными властями стояла задача как-то дотянуть до урожая следующего года.

«Резкое обострение финансового кризиса в Российской Федерации за последние дни привело к росту цен, увеличению задержек с выплатой заработной платы, пенсий и пособий, ограничению выдачи населению денег по вкладам в банках, что ведет к снижению жизненного уровня народа и обострению общественно-политической обстановки. В связи с девальвацией рубля возник ажиотажный спрос населения на продукты питания. В результате в торговой сети стал возникать недостаток многих видов продовольствия из-за ограничения поступлений его по импорту. Все это требует осуществления дополнительных мер по созданию необходимых ресурсов для устойчивого снабжения населения продовольствием на период до урожая 1999 года», — констатировали авторы исторического документа. Надо сказать, они позволили себе без прикрас и аккуратных формулировок запротоколировать то, что творилось в Туле и области летом-осенью 1998-го. 

За реализацией «антикризисных мер» следила созданная комиссия по продовольственной безопасности, возглавляемая Анатолием Копыловым, первым заместителем Василия Стародубцева.

Одну из таких мер сразу же почувствовали на себе сельхозпроизводители, которых обязали минимум на треть увеличить поголовье свиней. Те, кто держал 1000 свиней, через год должны были отчитаться о 1500 животных в хозяйстве. «Задание по увеличению производства свинины» — под такой формулировкой была оформлена директива в постановлении губернатора от 9 сентября 1998 года.

 На рационе туляков дефолт сказался молниеносно. Паника среди тульского населения присутствовала и усиливалась от периферии к центру. Это был первый масштабный капиталистический кризис в новой России: суматоха, безумные очереди в обменниках и крики: «Дефолт! Дефолт!». Но жители дотационной Тульской области счетов в иностранной валюте не имели. Для них «проснуться в другой стране» — это не про курс доллара в 21 рубль вместо 6-ти, а рост цен в магазинах. 

Любопытны воспоминания о тех событиях бывших высоких чиновников и банкиров. Когда граждане спешили закупиться тушенкой и макаронами впрок, они покупали ружья с формулировкой: «Кто его знает, как кризис проявит себя». 

Производство в регионе упало на треть. В 1999 году «Коммерсант» писал, что расходы областного бюджета почти в полтора раза превосходят доходы, область еле-еле сводит концы с концами за счет центра, а люди живут все хуже и хуже: «В 1998 году производство зерна в области упало в два раза. Сейчас зерна у туляков осталось не более чем на месяц, и в скором времени хлеб может подорожать в несколько раз».

Но не только непомерный рост цен обусловил драматическое снижения уровня жизни большинства тульских семей в первые месяцы после кризиса 1998 года. Зарплаты тульских врачей и учителей, одни из самых низких в стране, не выплачивали вовремя. То в одном, то в другом районе области вспыхивали забастовки педагогов. В 1998 году на улицу вышли учителя школ Богородицка, требуя погашения зарплатных долгов.

Как долго областная казна и карманы туляков ощущали на себе последствия дефолта, красноречиво рассказывает другой исторический документ – постановление Василия Стародубцева «Об итогах социально-экономического развития области за 2000 год, I квартал 2001 года и перспективах развития». К концу первого губернаторского срока Стародубцева реальные доходы населения выросли всего на 1,1 %, долги по зарплатам насчитывали 377,1 млн. рублей (в действующих ценах), за год недоимка по обязательным платежам в бюджет возросла на 30,3 %, а размеры дебиторской и кредиторской задолженностей на 1 января 2001 года достигли соответственно 18,6 млрд и 31,1 млрд рублей.

Зато урожай зерновых 1999 года, которого так ждали в разгар кризиса, не подвел: он оказался выше на 20,9 %, картофеля – на 21,3 %. Стабилизировалось производство потребительских товаров. По сравнению с 1999 годом в сопоставимых ценах их выпуск увеличился на 20,8 процента.

«Вместе с тем, несмотря на принимаемые администрацией области меры, рано утверждать, что социально-экономическое положение в регионе окончательно стабилизировалось», – вынуждены были отметить авторы отчета.