Энергопереход – не роскошь, а способ выживания

© ООО "Региональные новости"

Мировая климатическая повестка трещит по швам: прогнозы не сбываются, оценки будущего оказываются ошибочными, мнения расходятся, консолидации нет. Страны и континенты все дальше друг от друга в понимании, насколько «зеленой» и низкоуглеродной должна и, что гораздо важнее, может быть их экономика. Россия как один из ведущих поставщиков углеводородов с тревогой и надеждой наблюдает за всем происходящим и видит, что старания ряда мировых политиков максимально политизировать вопрос пошли прахом — экономические процессы идут совсем в другом направлении. Что же до внутрироссийского ландшафта, на нем и раньше рассуждения об «озеленении» были уделом крупных корпораций, чей бизнес напрямую зависел от «зеленых» инвестиций в западноевропейских банках. В реальном секторе на эту повестку смотрели с большим скептицизмом или как минимум под своим углом. А что сейчас? Для российского ТЭК тема есть, но на полях Российской энергетической недели к ее обсуждению привлекли лишь энергетиков, поскольку именно для них «зеленый переход» — это не только сокращение их собственного углеродного следа, но и развитие новых сегментов бизнеса, под которые государство обещает серьезные инвестиции.     

• Кто на кого больше влияет: энергетика на климат или наоборот? Оказывается, это тот еще вопрос, который так же остро стоит в климатической повестке, как и все уже обозначенные. Завершающийся 2024-ый наглядно доказал нам, как сильно изменился климат, и как существенно этот фактор влияет на нашу жизнь — бытовую и экономическую.

Они нас предупреждали

Особенно настораживает растущая непредсказуемость природных и климатических явлений. Лишаясь возможности делать достоверные, вероятностные, сбывающиеся прогнозы, человечество теряет контроль. Нет прогнозов — нет оценки последствий, нет возможности предупреждать, чтобы минимизировать ущерб. Чем меньше предсказуемость, тем больше рисков и издержек, а это прямые экономические потери.     

Это лишь один пласт климатической повестки, но именно он сегодня оказался в центре внимания научного сообщества, в котором все громче кричат: «Мы вас предупреждали!» Собственно, все эти глобальные климатические сдвиги и есть последствия того самого глобального потепления, спровоцированного гигантскими углеродными выбросами в атмосферу. Значит, дело не только в политиках, которые пытались использовать «зеленую» повестку в собственных целях. Значит, задача декарбонизации не просто существует, она становится все более важной. Откладывая вопрос в долгий ящик, мы лишь усугубляем ситуацию, а она и без того выглядит крайне запущенной. Энергетики оказываются на острие проблемы, поскольку им предстоит взять на себя одну из главных функций в трансформации энергосистемы. Они сегодня не только основные двигатели этого процесса, они же в роли жертвы климатических изменений. Климат сильно влияет на функционирование энергообъектов, а они относятся к критически важной инфраструктуре. Штатная работа электросетевого и коммунального хозяйства стала слишком зависеть от природных явлений.

Оценки точные, но у всех разные

В силу этих обстоятельств декарбонизация энергетической отрасли будет основным вектором как минимум до 2050 года, а задача по повышению углеродной нейтральности мировой экономики будет актуальна для человечества как минимум до 2060 года. Быстрее их решить не получится. По подсчетам экспертов, энергопереход дорого обойдется и самим энергетикам, и потребителям. Для последних ресурсы могут подорожать в пять – семь раз. Инвестиции в «озеленение» дорогие, энергетики их уже закладывают в свой баланс, хотя действуют отчасти вслепую, пытаясь угадать, как достоверно измерить их углеродную нейтральность. И это одна из фундаментальных проблем для мирового научного сообщества, которое до сих пор не может договориться о том, как считать.   

Руководитель Центра экологии и развития ФГБУН Института Европы РАН, профессор Сергей Рогинко приводит простой пример: на территории РФ находится 24% всех мировых лесов, а их поглощающую способность международные эксперты почему-то оценивают только на 5%. Проблему на международном уровне еще в 2015 году обозначал Владимир Путин, выступая на климатической конференции в Париже. Россия вступала в Парижское соглашение на том условии, что эксперты будут объективно оценивать вклад российских лесов в декарбонизацию. Эксперт поясняет, что с точки зрения поглощающей способности Россия скорее неттопоглотитель, а не просто углеродно нейтральная страна, то есть мы больше поглощаем СО2, чем выделяем.

Без политики никуда

По-прежнему спорным остается вопрос с атомной энергетикой. Как считает Рогинко, ей просто повезло, хотя Евросоюз всегда жестко ставил вопрос по ней. Процесс повернулся вспять из-за энергокризиса последних двух лет, европейцы были вынуждены смягчить позицию в отношении атомной энергии и газа, чтобы не усугублять собственное экономическое положение. Одним словом, в мировой энергоповестке без политики никуда, напротив, чем дальше, тем больше она на нее влияет. Сегодня претензии к глобальной климатической повестке, которую долгое время формировали европейцы, есть у многих стран, особенно в объединении БРИКС, ведь его состав существенно изменился, добавился Иран, ОАЭ, фактически участвует Саудовская Аравия, а они все являются глобальными поставщиками нефти и газа на мировой рынок. «Стоит вопрос, выживет ли такая «зеленая» повестка, которая не учитывает интересы глобального большинства? — заявляет профессор Сергей Рогинко. — Европа опробовала на себе свой сценарий, как результат — энергокризис и деиндустриализация».

Каким должен быть «абсолютный ноль»?

Что сегодня говорит, например, Саудовская Аравия: миру необходимо новое понимание «абсолютного нуля» выбросов, без учета объемов потребления нефти этот показатель так и останется фантазией и пустыми словами. Более того, если следствием безоглядного стремления к углеродной нейтральности станет недоинвестирование в нефтегазовый сектор, это создаст реальную опасность дефицита энергоресурсов. Аналогичная позиция у ОАЭ. Более того, напоминает эксперт, два года назад ОПЕК отказался от оценки Международного энергетического агентства (МЭА) по объемам добычи нефти и соблюдению соглашения участниками ОПЕК+. Конфликт зрел давно и максимально обострился, когда МЭА ужесточило позиции по отношению к нефтяникам. Так, глава агентства Фатих Бирол публично призывал остановить инвестиции в добычу нефти и газа для следования цели углеродной нейтральности. Еще хуже, что тот же Бирол и агентство в целом весьма непоследовательны в своих заявлениях, ведь от чиновника слышали также призывы нарастить объемы нефтедобычи. А это наталкивает на очевидную мысль, что агентство не вполне независимо то ли от политики, то ли от экономики, которая вносит свои коррективы в прогнозы экспертов. И теперь в мире все чаще и громче звучат заявления, что Концепция чистого нуля (Net Zero) требует коррекции. Вслед за этим придется корректировать углеродный бюджет.

Расщепление повестки

Неизбежен пересмотр еще одного ключевого показателя климатической повестки — так называемой «температурной цели», она нуждается в скорейшем переосмыслении. Очевидно, что обещания, данные самим себе, удерживать потепление на планете в пределах +1–1,5 градуса пока остается несбыточной мечтой. Уже сейчас этот прирост не получается держать даже на уровне +2 градуса. Для участников реального сектора мировой экономики все эти устремления измеряются конкретными цифрами, скажем, ставкой углеродного налога. Вопрос, каким он должен быть, продолжается обсуждаться внутри того же Евросоюза. Другие страны не спешат его вводить, и это еще больше отдаляет Европу от остального мира. Если так пойдет и дальше, эксперты предрекают раскол климатической повестки на две или несколько, что крайне негативно отразится на всех, в первую очередь, на климате, и последствия его изменения будут еще менее прогнозируемыми. Отсутствие единой стратегии по достижению углеродной нейтральности, ставшее следствием навязывания европейского вектора как единственно возможного, без учета позиций и экономического положения остальных, лишь ускоряет глобальные климатические трансформации.

Подмена целей

Раскол был неизбежен, потому что экономический баланс смещается на новые континенты, меняется численность населения, перераспределяется потребление. Климатическая повестка будет эффективной только с учетом нового миропорядка, с обязательным учетом климатических и экономических особенностей территорий и при сохранении диалога о национальных приоритетах каждой страны. Например, для России сегодня одна из важнейших задач будущего — наращивать, а не сокращать энергопотребление. Именно эта цель соответствует национальным интересам РФ. Об этом в интервью ФБЖ заявил участник дискуссий Российской энергетической недели, эксперт Национального исследовательского университета «МЭИ» Евгений Гашо. «Европа решает свои задачи, забивая нам голову тем, что мы мало энергоэффективны. Это политика, основанная на деньгах, стремление ограничить наш рост. Пусть об этом думают США и КНР, у которых безумный рост энергопотребления, но к нам с этим не надо обращаться. Для КНР энергетика становится сдерживающим фактором. Для них это особый разговор. Мы постоянно анализируем цифры, которые озвучивают эксперты из разных стран, в этих отчетах много наносного, нам многое навязывается, искажается картина. Скажем, наши болота и леса недооценены по поглощающей способности в четыре – пять раз», — говорит в интервью нашему изданию Гашо. Спрашиваем его, а что России мешает самим выбирать путь при сегодняшних-то обстоятельствах разрыва отношений с Евросоюзом? Эксперт считает, что над нами по-прежнему довлеют ранее принятые политические решения.

Без кнута обойдемся

Между тем все более очевидно, что роль РФ в мировой климатической повестке намеренно искажалась последние десятилетия. Мы вполне себе сами и совершенно осознанно идем по пути энергоэффективности и сокращаем свой углеродный след, поэтому для российской энергетики не так актуален вызов низкой углеродности. Например, одна только Москва экономит столько энергии, что хватит для отопления всех четырех скандинавских столиц. Не там европейцы видят корень зла. Российская энергетика не хуже других отвечает на вызовы климата, и кнут нам здесь не нужен. Евгений Гашо добавляет: в нашей стране энергетика создавалась как система защиты от климата, она изначально настроена на борьбу с климатическими последствия, именно здесь всегда и был сосредоточен ее функционал. «Мало какие страны имеют такую разницу по нагрузкам на энергосистему от сезона к сезону, но даже в этих условиях наша энергетика развивается», — говорит эксперт и обращает внимание, что внутри России есть и другие важные для ее развития вызовы. Среди них — гигантские объемы нового жилья, построенные без учета энергопотерь, а это влечет совсем другие нагрузки на энергетику. И, чтобы с ними справляться, нужна донастройка всей энергосистемы страны с учетом новой реальности, необходимо формировать комбинированную выработку на традиционных объектах, развивать ТЭЦ разной мощности на разных топливах и в разных регионах, развивать гибридные системы и инжиниринг под все сегменты электроэнергетики, в том числе ВИЭ.

Гибридная схема

Чтобы быть эффективной и развиваться, энергетика должна быть разнообразной с точки зрения источников и мощностного ряда, топлив, сетей и гибридности схемы. И все это необходимо учесть в стратегии развития российской энергетической отрасли, которая нуждается в переосмыслении. «Стратегия была рассчитана на внешний рынок, а не на внутренний, сейчас нам нужна стратегия внутреннего роста — в этом развитие российской энергетики. Брать надо горизонт до 2040 года», — добавляет в интервью корреспонденту ФБЖ заведующий научно-исследовательской лабораторией методологических проблем энергосбережения МЭИ Евгений Гашо.

Возможно, именно выбор собственного пути без оглядки на остальных и неоспоримо сильные позиции российских атомщиков в мировой энергетике сделали возможным их вклад в достижение общенациональной цели углеродной нейтральности весомым, настолько заметным, что его вынуждены признавать на международном уровне. При этом в мире пока нет единого понимания, можно ли относить атомную энергетику к «зеленой». Европейцы считают, что да, но так было не всегда, но и им, и нам самим совершенно очевидно, что достичь поставленных целей по энергопереходу без атомной энергетики нельзя, и с этой точки зрения позиции РФ на мировой арене весьма устойчивы.

Атомная сильная сторона

Доля атомной энергии в нашем энергобалансе составляет 20%, сегодня в стране работают 34 атомных энергоблока на десяти электростанциях и две реакторные установки, в том числе плавучий энергоблок «Академик Ломоносов». По выработке атомной энергии есть непрерывный рост, ее годовой объем держится в среднем на уровне 220 млрд киловатт-часов. По атомной генерации в России приняты все необходимые политические решения, есть стратегия развития, понятно, что и где будут строить, потребление сохраняет тенденцию к дальнейшему росту.

Сегодня российская атомная энергетика располагает 29 гигаваттами установленной мощности. К 2045 году ожидается ввод 43 новых энергоблоков, и мощность удастся нарастить до 51 гигаватт. Очевидное преимущество атомной генерации — устойчивая работа оборудования. По этому показателю атомщики занимают первую строчку в энергосистеме.

Что касается углеродной нейтральности, то атомщики уже сегодня экономят около 100 млн т эквивалента углерода, а это 7% всех выбросов парниковых газов в РФ. Как говорит директор по энергетической политике АО «Российский концерн по производству электрической и тепловой энергии на атомных станциях» Константин Артемьев, к 2045 году экономия составит 140 млн т эквивалента. Климатические изменения напрямую уже сегодня влияют на объекты атомной энергетики, что стимулирует отрасль действовать на опережение. В качестве примера Артемьев приводит ростовскую станцию, где высокие температуры приводят к падению мощности энергоблоков. Учитывая, что срок их эксплуатации рассчитан до 2057 года, в компании задумались, как адаптировать объект к климатическим особенностям территории, чтобы удерживать расчетные показатели по мощности. Построили вентиляторную градирню, которая при повышении температуры воздуха до +40 градусов воздуха и почвы до +60 дает дополнительное охлаждение энергоблоков. В итоге удалось нарастить их выработку на 325 млн кВт/ч в год.

Слышать потребителя

Впрочем, есть у атомщиков и другие задачи будущего. Одна из них — следовать за спросом и обеспечивать потребителя энергией там, где она ему необходима. В ряде случаев атомная энергетика оказывается незаменимой и безальтернативной. «Мы расширяем свою ресурсную базу, давно ушли от больших блоков, так как они не маневренны, — говорит представитель Российского концерна по производству электрической и тепловой энергии на атомных станциях. — Мы слышим рынок и видим запросы системного оператора». Следовать за спросом — значит, вводить в строй реакторы разной мощности. Крайне востребованы и малые модульные реакторы. Да, стоят они недешево, но способны решить проблему энергоснабжения на изолированных территориях со слаборазвитой инфраструктурой.  В сложных условиях арктической зоны, которая сейчас активно развивается, есть повышенный спрос на плавучие блоки, концерн планирует построить еще четыре специально под нужны Арктики.

«Зеленеющий» уран

Присматриваются в компании и к инновационным решениям, например, к реакторам на быстрых нейтронах, которые, помимо прочего, превращают обеднённый уран и отработавшее ядерное топливо в новое топливо для АЭС. Таким образом, на объектах предприятия удастся выстроить замкнутый цикл, а это предполагает еще большую экологичность атомной генерации. Об этом мечтало не одно поколение атомщиков. Их стремление уйти от урана-235 зародилось десятки лет назад, его запасы ограничены, процесс обогащения сложен, а вредный отход невозможно утилизировать экологично. Выходит, что по своей философии и базовым ценностям, по стратегическим целям атомная энергетика может быть признана если и не зеленой, то стремительно «зеленеющей».

Способность к поглощению 

Не отставать в борьбе за собственное будущее и судьбу планеты стараются и гидроэнергетики. Ключевой игрок российской гидрогенерации — ПАО «РусГидро», впрочем, в структуре компании есть все виды генерации, кроме атомной, есть даже геотермальная и тепловая. По словам заместителя генерального директора ПАО «РусГидро» Сергея Мачехина, руководство компании здраво и объективно оценивает углеродный след и проводит глубокие научные исследования, чтобы его сократить.

В поисках нового, научно обоснованного подхода три года назад ПАО «РусГидро» запустило цикл научных исследований по поглощающей способности водохранилищ, входящих в производственную цепочку гидроэнергетики. Их общий полезный объем составляет 218 тыс. куб. км. Наличие поглощающей способности водохранилищ научно доказано, и в «РусГидро» уже получили реальные подтверждения правильного вектора работы. В ходе исследования удалось установить, что углеродный баланс водохранилищ не нейтрален. У каждого из них есть несколько слоев, которые имеют различную поглощающую способность. Кроме того, стало понятно, что у новых и старых водохранилищ разный уровень углеродной нейтральности: чем оно старше, тем больше осадка и илистых отложений на дне, а они выбрасывают метан. 

Этапы углеродного «взросления»

Воодушевившись первыми весомыми результатами исследования, в «РусГидро» теперь хотят пойти дальше и использовать донные отложения водохранилищ в качестве биотоплива. В компании приступают к экспериментам в надежде, что таким образом удастся создать замкнутый углеродный цикл: забирать углерод из окружающей среды и увеличивать полезную отдачу от него с помощью дальнейшего использования в процессе генерации. «Наши шаги по достижению углеродной нейтральности, а мы находимся на этапе взросления, делаются в правильном направлении. Мы предполагаем, что при критическом подходе к оценке поглощающей способности мы получим хорошие результаты, и, кроме нашего вклада в виде классических проектов по сокращению выбросов углерода, скажем, переход с угля на газ, мы внесем вклад в мировую борьбу с изменениями климатами благодаря нестандартным подходам. Мы меняем экосистему, но, как показывают цифры, меняем к лучшему», — резюмирует сказанное заместитель генерального директора ПАО «РусГидро» Сергей Мачехин.

Диверсификация и модернизация

Что же касается частной генерации, и у нее есть свои цели, инструменты и успехи в достижении углеродной нейтральности. В En+ Group еще в 2007-ом приступили к модернизации генерирующего оборудования гидроэлектростанций. Представитель компании Алексей Спирин рассказывает, что основной эффект удалось получить благодаря новой геометрии лопаток турбин, выработка в итоге увеличилась. В планах — перевод ТЭЦ на газ, но пока в ряде регионов их приходится отодвигать, так как нет доступа к ресурсу. Надежда — на «Силу Сибири-2», но возобновление проекта постоянно откладывается. В En+ Group добавляют, что без газа энергопереход сделать не получится. 

Параллельно с этим в компании решили сконцентрироваться на увеличении доли возобновляемой энергетики в портфеле. Компания строит ветропарк в Амурской области. Его предполагаемая мощность в один гигаватт эквивалентна 3,5 млн т вредных выбросов в год. В активе также есть солнечная генерация. Один из объектов расположен в Сибири, и сейчас в компании рассматривают вариант увеличить мощность выработки на нем в пять раз. Вопрос экономической целесообразности пока открыт, так как солнечных дней в регионе немного. В En+ Group также внимательно следят за спросом на электромобили: если он и дальше будет расти, появится смысл заходить в проекты по созданию зарядной инфраструктуры.

Устаревшие планы

Планов много, их реализации мешает ряд барьеров. Стратегия углеродной нейтральности — затратная статья. Чтобы она окупалась, необходимы адекватные тарифы. В качестве антипримера Алексей Спирин приводит Иркутскую область, где находится основной бизнес En+ Group. В регионе один из самых низких в стране тарифов, население безответственно относится к потреблению, считая, что, раз дешево, значит, можно не беречь. Порядка 70% энергии, потребляемой домохозяйствами региона, улетает в трубу. Еще одна острая проблема, которую уже давно обсуждают на федеральном уровне, — нелегальные майнеры, для которых Иркутская область — настоящий рай. С такими тарифами они ни в чем себе не отказывают. В итоге это уже привело к тому, что в регионе образовался энергодефицит. Вопрос надо решать, кивает в сторону власти Алексей Спирин. По его мнению, принятая в РФ энергостратегия все еще базируется на текущем объеме генерации. Генерирующий сектор ждет ее увеличения, а для этого нужна воля и финансирование государства.

На те же грабли…

И снова эксперты ставят в пример Китай, где именно правительство поставило цель создать внутренний рынок альтернативной энергетики. Благодаря масштабам технологии стали дешевыми и для внутреннего потребления, и для всего мира. Алексей Спирин уверен, что России необходимо делать упор на высокотехнологичные производства оборудования для генерации. Именно сегодня важно не наступить на те же грабли, что больно ударили по развитию российской альтернативной энергетики несколько лет назад. Сектор полностью базировался на западноевропейских технологиях, лишь единицы инвестировали в собственные. В результате случился серьезный откат и потеря времени. Конечно, альтернативная энергетика вряд ли будет заметной в громоздкой и сложной энергосистеме РФ, но ведь и традиционная проходит сейчас ту же развилку. Новые перспективные технологии — главный двигатель мирового экономического перехода, как его ни назови (кажется, Революцией 4.0 его называть уже не модно). В эпоху квантовых ускорений и взрывного роста искусственного разума многие технологии устарели слишком быстро, но у России есть шанс перейти сразу на следующий уровень. Пример атомщиков показывает, что это мы можем. На том и стоим.