Бизнес Журнал:

Манук Аветисян: настало уникальное, но короткое время возможностей

icon
12:54; 23 мая 2023 года
Фото: ФБЖ

© Фото: ФБЖ

 

Когда ученики школы в тульской глубинке корпели над уроками, он думал, как сколотить свой первый капитал. У Манука Аветисяна, казалось, было все, чтобы стать фермером, но при этом не было ничего. Большой разговор с основателем крупнейшего в регионе крестьянско-фермерского хозяйства «ЖАК» изначально планировался про бизнес-модели в аграрной отрасли, правила и антиправила успешного фермера, а получился про жизнь: рискованные, но счастливые девяностые, энергичные двухтысячные, которые проложили путь от продовольственного рынка в Московской области до рынка общероссийского масштаба.
 
 — Вы в агробизнесе 20 лет, с 2004 года. Почему сельское хозяйство? Это же один из самых сложных видов бизнеса, один из самых рискованных.
 — Точно, но я вырос в деревне, и этот факт во многом определил мое будущее. Мой отец с 1978 года работал бригадиром картофелеводства при семеноводческом хозяйстве в поселке Коммунаров в Новомосковском районе.
 
То есть с раннего детства приходилось и жуков трясти, и картошку копать?
— Так точно (улыбается): картошку и свеклу тяпали. Когда живешь в деревне, сельское хозяйство становится и трудом, и делом для души.
С 14 лет у меня была машина, я покупал и продавал картошку в Москве. А это «лихие девяностые», было страшно ездить по дорогам, страшно стоять где-то на рынке, все мы помним про рэкетиров и так далее.

Помню деревенские трактора Валентина или Сергея Сергеевича. Приходил, приносил из дома им поесть, чтобы они разрешили мне сесть в машину. Это 90-е, представляете, какими были те трактора? Тем не менее интересно было все.
 

Девяностые — это не только опасное время, это еще и время тотального дефицита. Где вам удавалось добыть картофель? Тогда-то колхозов-совхозов уже не было.
— Были. Как сейчас помню: мне 14 лет, я прихожу в известный на всю страну ордена Трудового Красного Знамени колхоз в Спасском, где директором был Василий Александрович (Стародубцев, – прим. ред.). Обычно идешь в контору, выписываешь картофель, оплачиваешь его и вывозишь. И я приходил, и деньги у меня были, а меня выгоняли из кабинетов — иди отсюда, сопляк, тебе не дадим. Сейчас, наверное, я бы поступил так же: как это — у ребенка забрать деньги? А тогда я выкручивался, находил людей, просил выписать за меня картошку. Совсем недавно с директором «Спасского» Цоем Анатолием Давидовичем вспоминали эти «тонкие» моменты 30-летней давности.
2004-й и мне 23 года, с отцом решили попробовать сажать картофель в Московской области. В Каширском районе мы проработали до 2007 года. Но всегда тянуло на родину: в деревне все знаешь, а в Подмосковье я — чужой человек.
 
Но уже с багажом опыта, овладевший технологиями?
— Нет, технологий я тогда не знал. Мы же все делали по технологиям Советского Союза. А в Московской области в соседней организации работал голландец, вот у него все было лучше: процесс эффективнее, картофель красивее. Я с ним постоянно разговаривал, советовался, но понимал, что не могу каждый день приходить и спрашивать, что делать, что не делать. Уехал учиться в Голландию, сезон жил у фермера — с весны до осени.
 
Чего такого делали голландцы, чего не делали наши соотечественники? Что вас удивило больше всего?
— У них технологии, техника, очень тонкий подход к растениеводству. Я до сих пор общаюсь с моим наставником, который помогал мне делать первые шаги, и вот он меня учил — надо чувствовать растение кончиками пальцев, а землю любить, как женщину. В целом, любить все, чем ты занимаешься.
То, что делали на Западе тогда, мы сегодня все это делаем и делаем даже лучше. Для понимания: Василий Александрович за 14 тонн урожайности с гектара, могу незначительно ошибаться, получил высокую государственную награду. Сегодня, если мы 40 тонн получаем, то это средний результат.


 
— Вы вернулись из Голландии, начали внедрять увиденное, и?
— Там я был в 2005 году, а в 2006-м уже ощутил разницу, фактически за сезон. Хотя еще из Голландии по телефону я говорил отцу, сделать так-то и так-то, что было для него удивительно в каких-то моментах.
 
Близок тот момент, когда вы, наконец, выдохнете с полной уверенностью за урожай? Или каждый год на земле — это постоянное обучение?
— В русской пословице не просто так сказано — 100 лет учись, дураком помрешь. За 20 лет я ещё ни разу не видел одинаковые годы: то жарко, то сухо, то влажно… В сельском хозяйстве нужно всегда находиться на месте и принимать решения каждые 5 минут.
 
— Цена ошибки слишком высока на любом этапе?
— Да, на любом.
 
— Помните свои фатальные ошибки?
— 2010 год, 45 дней ни капли дождя. Тогда были возможности сделать полив картофеля, но не сделал. В тот год я думал — всё, пришел конец нашей компании. Слава богу, вышли из ситуации, но были реальные возможности ее не допустить. А потом 2013-2015 годы, очень влажные, были ошибки с обработкой и защитой растений, появлялись новые болезни, которые мы не замечали вовремя. Без ошибок не бывает, но они делают нас сильнее.
 
— Получается, в сельском хозяйстве минимальный запрос прочности? Если ты в этом году прогорел, то следующего может не быть?
— Запас прочности всегда есть. Я считаю, что в сельском хозяйстве, в первую очередь, должен быть финансовый запас прочности, во вторую очередь — семенной материал. Не будет техники, 2-3 года год мы сможем работать на отремонтированной, не будет семян, в следующем году делать нечего.
В марте прошлого года процентные ставки поднялись до 20 с лишним процентов. Скажу честно, меня спасли мои подушки безопасности.
И этот год тоже. Никто не думал, что все невзгоды могут собраться в один год. Но это время дало понять — кто может что-то делать, самореализовываться, тот воспользуется всеми возможностями.
 
— Среди ваших коллег много тех, кто не смог?
— Да, за три месяца с начала года я получил звонков 20 с предложениями — покупай наше хозяйство. Повторю, этот год возможностей. Это будет очень короткое время. С рынка ушло много больших игроков, очень много. Появился шанс занять нишу.
 
— Но и возникла необходимость работать в разы больше, лайта ждать не стоит?
— Когда бизнесмен почувствует, что настал, как вы говорите, период лайта, тогда велик шанс, что он сильно ошибается. В бизнесе не бывает такого. Я периодом лайта буду считать тот, когда смогу передать дело тем нескольким людям, с которыми давно работаю, а сам буду только руководить.
 
— Полагаю, это будет не скоро?
— Хотел бы сейчас, но я очень боюсь. Когда ты все создаешь с нуля, знаешь, где забит каждый гвоздь и залит каждый куб бетона, то не можешь представить, что через условный год всего этого не будет. Боюсь представить, не то, чтобы довериться. И не с точки зрения, что кто-то что-то украдет, не развалил бы.
 
Чтобы не наломать дров в агробизнесе, не превратиться из фермера в бедного крестьянина, чего категорически нельзя делать? Вот некоторые предприниматели не советуют брать кредиты.
— Они очень сильно ошибаются. Это натура советского человека: в долг не возьму, лучше буду 50 лет мучиться. В 2008 году только начиналась продажа земельных паев. Это сегодня есть «дорожная карта», правила. А в тот период вообще не понятно было, как покупать, как оформлять. Но, тем не менее, я занимался, находил юристов, работал с ними.
Не брать ни рубля кредита, я не понимаю, зачем? Нацпроекты, возможности субсидирования — все это разработано специально для сельхозников, почему не воспользоваться? Можно, конечно, работать без кредитов, но достигать поставленных целей через 50 лет.
 
—А как вы относитесь к совету пристально следить за конкурентами и смотреть, на какие грабли они наступают? Это работает?
— Нет, не работает. Только на свои. Я готов поспорить с кем угодно, чужие ошибки — это чужие ошибки. Каждый должен пройти через свои.
 
За почти 20 лет в аграрной сфере вы пережили все кризисы, которые выпали на долю предпринимателей за этот период. Получилось ли вывести универсальный план действий во времена разных экономических потрясений, чтобы выйти с минимальными потерями?
— Я так отвечу: ни один политический, экономический кризис не сравнится с погодными катаклизмами. Для агрария нет ничего страшнее погоды. Все прошедшие кризисы сыграли нам на руку. Текущий, к сожалению, коснулся сельского хозяйства в значительной мере: сказался на закупках запчастей и семян, обернулся курсовой нестабильностью, призвали наших специалистов, механизаторов. Но это временное явление, и мы выйдем из кризиса. Я оптимист — всё будет хорошо, главное действовать, работать, думать.
 
— Что касается «думать». Как далеко получается планировать сегодня?
— Вот здесь не получается. Я в 22-м году хотел запустить завод в Веневе, не получилось. Поставку оборудования на целый год отодвинули, не смогли купить даже простые вещи, например, насосы, оборудование для пожарной безопасности. Если раньше поставка какого-то оборудования занимала два месяца, то теперь год и два месяца. Siemens отказался поставлять кабель-продукцию, хотя уже был контракт подписан.
В 2023 году планировалось строительство коровника, я тоже остановил этот проект.
В 2022 году мы хотели начать семенной проект по картофелю. Еще в 2014-м, когда пошли санкции, я понимал, что проблема будет с семенами. Тогда же и появилась идея сделать свое производство семян. Мы имеем производство и переработку: если картофель не продался, можем все пустить на завод. Но нет семян. Будет цепочка семена-производство-переработка — у нас не будет проблем. Запуск семенного проекта планировали уже в текущем году, но, думаю, он отодвинут на начало 24-го года.
Нет стабильности, не могу пока понять, когда получится привезти оборудование. Однозначно, начинать какие-то бизнесы нужно сейчас, но когда будет выхлоп — непонятно.


 
Апрель-май для аграриев — горячая пора. Можно ли сегодня говорить о каких-то прогнозах по урожаю?
— Если этот вопрос вы задали бы пару месяцев назад, я бы ответил — мне очень страшно, мы не понимали, каково состояние озимой пшеницы. Сегодня ясно — состояние озимых хорошее, мы с марта в поле, вовсю работаем круглосуточно.
 
— Хозяйство «ЖАК» у предпринимательского сообщества, жителей тульского региона на слуху. Открытием для меня стало то, что в основе известных локальных и российских брендов сырье вашего хозяйства. Оказывается, «Лейс» — это веневский картофель?
 — Кимовский картофель. Уже лет 10 мы поставляем чипсовый картофель, и когда я покупаю эти чипсы, то знаю, что где-то в пачке может быть и наш. Для бренда «Бежин луг» мы поставляем в среднем 47-48 тонн молока. Для понимания, в 2011 году, когда я принимал колхоз «Нива», надой был 2,5 тонны, вот такая динамика развития.
Естественно, практически во всех сетевых магазинах покупатель приобретает наш картофель. Сырье, производимое компанией, скоро войдет в основу и других известных брендов, но называть их пока не буду, боюсь сглазить (улыбается).
 
Аграрии вообще — народ суеверный? Приметам, на какую луну сеять, на какую убирать, доверяете?
— Я — нет. Хотя вот уже 20 лет мы не работаем на Пасху, какая бы погода не стояла. Но это не суеверие: я христианин и уважаю вот такие традиции.
 
А какой он — типичный день сегодняшнего фермера? Это подъем с петухами и работа до глубокой ночи?
— У сельхозников, которые трудятся в полях, это так. Чего греха таить, я руководитель и у меня не так. Но в сезон часто встаю в шесть утра.
 
В одном из интервью вы говорили, сотрудники вашей компании должны всей душой хотеть работать на земле, иначе никак.
— Да, по-другому не получится. Я всегда говорю, мои сотрудники должны жить богато. Но при этом не должны постоянно смотреть на часы в ожидании окончания рабочего дня. Этот человек не принесет никакой пользы делу. И я сам для сотрудников — не какой-то там недосягаемый герой. Я лично прихожу к механизаторам, к дояркам, обедаю с ними в поле. Они же все меня знают: где я вырос, кем я был. Теперь мы — одна большая команда, которая работает на результат.
 
Манук Жульевич, говорят, что в основе успешного большого дела лежит опыт. Вы в аграрном бизнесе два десятка лет, скажите, это так?
— Опыт и удача. Последняя должна присутствовать в жизни человека.
 
— Вы удачливый человек?
— Опытный и удачливый.
 
А вы сами себя кем больше ощущаете — бизнесменом или аграрием?
— Я всегда и всем говорю — я колхозник. Не сельхозник, а колхозник (улыбается). Я себя именно так и ощущаю.

«Паучья сеть», дробовик и ИИ – обзор сверхсовременных дронов-перехватчиков для ВС РФ

Специальная военная операция, которую ВС РФ ведут с Украиной, изменила многие привычные представления о методах ведения боевых действий. Одной из новелл текущей военной кампании стало широкое применение беспилотных летательных аппаратов. Изначально разработчики фокусировались исключительно на проектировании ударных коптеров «свободного» сброса. Затем их дополнили тактически более гибкие FPV-дроны.

11 июля 10:41

ГП выявила хищение 1 млрд рублей при строительстве защитных сооружений на границе с Украиной

При строительстве фортификационных сооружений на границе Белгородской области с Украиной из федерального бюджета было похищено около 1 млрд рублей. Так считает Генпрокуратура.

11 июля 10:40

Навязанная стратегия: следуя за регулятором, действуй

У российских финансовых организаций нет иного выбора, как научиться лавировать между ограничениями, существующими в правовом поле, и желанием развивать рынок цифровых валют. Почувствовав смену вектора геополитики, профессиональные площадки взяли инициативу в свои руки. Стоило Банку РФ сказать «а», как основные торговые площадки подхватили позитивный для них тренд, а одна из них уже запустила сразу несколько продуктов, привязанных к криптовалютам.

09 июля 12:18